Ренессанс

                                          Деньги против знатности.

Но вернемся в Европу. Как уже говорилось, сходные тенденции развиваются во всем мире, но Европа немного опережает остальные части света в этом плане. Хотя бы уже по причине того, что с открытием новых земель начинается эпоха географических открытий, эпоха активного расширения территорий и активного изучения окружающего мира. К XV веку сложилась ситуация, при которой европейские страны, долгое время находившиеся в состоянии раздробленности и упадка, объединились, создав достаточно прочные и устойчивые государства. Короли, утверждая свою власть над вассалами, начинают опираться на другие сословия, набирающие силу, чтобы самоутвердиться и укрепить свою власть. Небольшое отступление от Европы: вспомним Китай. Там достаточно давно заложилась традиция формирования новой знати не по родовому наследственному принципу, а активное вливание “свежей крови” в ряды знатных родовиз числа преуспевающих в финансовом плане фамилий. Китайские императоры, решили данный вопрос просто: покупка знатных титулов дает все дворянские привилегии, и, в отличие от Европы, такое действие не считается “позорным” и не совершается в полутайне, это официальная политика государства, а купец или землевладелец, приобретший титул, – уважаемый и достопочтенный человек. В Европе с ее гордостью родовой знати, с ее высокомерными и ставящими честь выше иных проявлений дворянами, такой подход вызвал бы только всеобщее недовольство и презрение. Хотя неофициально, такое все же совершается, но не так часто и маскируется под наделение титулом за заслуги перед государем и государством, которые во многом обозначаются монетами, прикочевавшими в казну. Но все же это скорее единичные случаи, а не распространенная практика.

Европейские дворяне продолжают бороться за свои права и привилегии, привычные им со времен феодальных свобод для дворянства, отстаивают свою независимость перед сюзереном, и тем самым копают себе могилу. Как уже говорилось выше, создание парламента было делом рук дворянства, дворянства, недовольного самодержавием и слишком большими правами, забираемыми себе короной. Дворянство хотело вольностей, дворянство хотело ограничить власть короля. Дворянство своими мечами добилось такого права – контролировать принятие королем решений. Собственно, советы знати при королях – дело не новое. Нечто подобное существовало в той или иной степени в разные времена и в разных странах, начиная от круга сподвижников военного вождя, заканчивая римским сенатом.

На Руси, это были княжеские дружинники, позже ставшие боярами и Боярской Думой. Но о Руси мы еще поговорим отдельно. Для того же Рима, вопрос самодержавия возник достаточно позже, после свержения первых царей, Рим стал аристократической республикой. Возможно, в своих мечтах дворянство позднего средневековья видело идеальное устройство государства в воплощении примера Древнего Рима. Возможно, именно к нему оно и стремилось.: если не в виде полноценной аристократической республики, то в виде ограничения монаршей власти и передачи многих функций управления дворянам. Прекрасно понимая, что раздробленность и самоуправство в феодах уже являются прошлым, да и видя преимущества сильного государства перед кое-как державшимся вместе сообществом графств и баронств, дворянство также было заинтересовано в укреплении и централизации страны, но при этом не желая сдавать свои привилегии и всеми силами сопротивляясь абсолютизму. Значит, приходило время реформ, приходило время открытия чего-то нового. Возможным и видимым решением в данной ситуации стала конституционная монархия. Казалось бы, все необходимые нормы соблюдены. Такое положение ставит не короля над законом, перечеркивая утверждение “король есть закон”, а ставит закон над королем. Несмотря на то, что, утверждая преобладание закона даже над монаршей волей, дворянство тем более ставит себя в положение необходимости подчиняться тому же закону, но расчет прост и заключается в том, что именно дворянство, именно его представители будут держать создание этого закона в своих руках, создание, изменения и контроль за исполнением. Собственно, эта идеология, пусть и в видоизмененном варианте, закрепилась, являясь основной до наших дней. Хотя место дворянства заняла другая привилегированная группа. В разные времена и в разных странах конкретные группы, контролирующие законодательство, меняются, но сам принцип остается неизменным до наших дней.

Причем принцип в настоящее время не только сильно укрепился в сознании простого народа, настолько старательно вбитый в голову, что воспринимается как единственный способ управления и, более того, утверждаемый как “народная власть”, хотя по факту не имеющий никакого отношения к власти народа. Но продолжим разговор об исторической ситуации.
Итак, дворянство в своих попытках отстоять привилегии добивается создания конституции. Неважно, имеет это изначально немного более упрощенную форму и именуется “хартией” или как-то еще иначе, формируется она в виде договора между группой дворян и королем или устанавливается в виде высшего закона, стоящего над всеми его участниками, начиная от простого крестьянина заканчивая королем. Создается некий документ, в котором оговариваются права и обязанности сторон, этот документ является основой той системы, по которой выстраивается управление страной. Документ устанавливает права монарха, и ограничение этих прав, также права и обязанности подданных монарха. Но попытки защитить свое положение со стороны аристократии, на самом деле запускают процесс, подрывающий это положение и приводящий в конечном итоге к тому, что аристократия сошла с исторической сцены, став не более чем воспоминанием прошлого. Сохранив титулы (не во всех странах) и даже свои имения и некоторые привилегии, аристократы стали не более чем одними из, а не единственными. Во времена формирования первых европейских парламентов, ситуация отличалась от времен римского сената, коренным образом. Если в Риме сенаторы стали основой и той силой, которая стала причиной свержения римского царя, и по сути не имели конкуренции, по факту произошел переворот, положивший конец династии, но вместо выборов новой династии знать решила править совместно, то для позднего средневековья Европы аристократия не была единственной значимой силой, которая претендовала на управление государством и на влияние на решения короля. Прообразом европейских парламентов, становится не только и не столько римский сенат, сколько тинги германских племен, вернее, их отголоски. Если на той же Руси вече существовало до полного утверждения монаршего самодержавия, а его отголоски в виде местных крестьянских сходов оставались еще долгое время, то в Европе была жива память тингов. В отличие от вече, являвшегося всенародным сходом, тинги изначально носили представительскую форму.       Впрочем, на Руси в собраниях вече, когда речь шла о достаточно крупных формированиях, как то большие территории или крупные города., представительская форма тоже возникала. Так, в больших городах, поделенных на районы (концы, пределы), местные сборы происходили по концам, а потом в общем сборе сходились жители центрального предела, местная знать, включая бояр и князя, и представители концов. Аналогично небольшие города или сельские поселения, подчиненные и находящиеся на управляемой большим городом территории, также могли присылать своих представителей на Ввече. Но это отдельная и специфическая форма собрания., которая на Руси применялась, скорее как исключительная и вынужденная мера. Для германских племен такая форма представления интересов была изначальной. Как уже говорилось, древние германцы вели относительно оседлый, даже полукочевой образ жизни, связанный с огнево-подсечным земледелием. В отличие от степи и полустепи южной части Восточной Европы,

Западная Европа была на тот момент царством лесов. Племена и племенные группы, составлявшие некую общность, поддерживавшие взаимосвязь и имевшие общие интересы, могли расселяться на достаточно больших территориях, удаленно друг от друга. Особенно это актуально было для Северной Европы и Скандинавии, а большинство германских племен, ставших основателями европейских государств, являлись выходцами именно оттуда: готы, юты, саксы, англы, многие другие. С учетом того, что большая часть родовой знати ведет свое происхождение не от местных завоеванных и ранее романизированных бриттов, галлов, иберов, а от пришлых германцев, или по крайней мере имеет достаточно большую долю именно германской крови, они являлись носителями, сохранявшими традиции именно германских племен. А учитывая, что первые парламенты формируются именно как собрания знати, собрания дворян, они во многом формируются, следуя древнегерманским традициям. Формирование парламентов, пусть даже изначально как советов при короле, уже изначально носит представительский характер. То есть это собрание представителей дворянства собрание выбранных наиболее известных, наиболее сильных или наиболее знатных родов.