По поводу вопроса оправдания терроризма или оправдания расизма, национализма, иных аналогичных проявлений. Здесь опять-таки следует проводить значимое различие: есть существенная разница между тем, что кто-то постоянно рассуждает о том, что подобные действия — это хорошо и нужно этим заниматься, и тем, что кто-то высказался, что, мол, «ну и правильно сделали в данной ситуации» или «а что им еще оставалось». Сам по себе факт подобных высказываний не может, согласно идеологии либертанского права, подлежать наказанию, так как подобные высказывания не являются прямой причиной действий, причиняющих вред. Но, естественно, общество не может не реагировать в случае, если возникает какая-то группа, активно и постоянно занимающаяся пропагандой действий, ведущих к нарушению прав той или иной группы населения. Неважно, это некое сообщество в соцсетях, некий информационный медийный центр, электронное СМИ или просто группа людей, пропагандирующих действия, нарушающие права других граждан, посреди улицы. Реакция на такие действия со стороны общества и со стороны полиции должна быть, тем не менее, адекватной и равнозначной. При первом случае — не более чем предупреждение о недопустимости таких действий. При повторении суд может назначить штраф или даже запретить деятельность подобного сообщества – ячейки. В случае если сказанные слова стали причиной чьих-то действий, соответственно, и ответственность за эти действия. Также нельзя забывать, что призывы к негативным действиям в адрес какой-то группы общества могут вызвать и ответную негативную реакцию со стороны представителей данного общества, в том числе и проявившуюся в насильственных действиях.

Попытки преследования граждан за их возможное отношение или взгляды, на основании одних высказываний или тем более на основании малозначимых публичных действий, столь же недопустимы, как и действия, направленные на ущемление чьих-то прав или подстрекательство к таким действиям регулярными и откровенными призывами. Либертанское право в первую очередь основывается на фактических действиях и результатах действий человека, а не на его общем отношении или вырвавшихся эмоциональных высказываниях. С фактом ущемления чьих-то прав или с угрозой чьей-то жизни бессмысленно и глупо бороться действиями, уподобляющими государство тем группам, с которыми ведется борьба, ущемляя права и создавая угрозу жизни на основании малозначимых и не имевших последствия действий человека.

Рассматривая далее статьи УК РФ, перейдем к 206—й. По сути, она фактически не отличается от 126—й. Похищение человека редко происходит без выдвижения каких-либо требований, что описывает его уже как захват заложника. Разница скорее в публичности и откровенности таких действий. Тем не менее сам факт причинения вреда свободе гражданина и создание риска и опасности его жизни и здоровью делают такое преступление одним из наиболее серьёзных. Собственно, концептуальное отличие захвата заложников от похищения в основном сводится к публичности, и целью становится, как правило, сам факт, действия, попытки через угрозу жизни другим людям добиться тех или иных требований. Действие, по сути, является формой терроризма, даже если речь идет не о самом террористическом акте как о таковом, а о попытке таким способом избежать ареста или достичь иных целей. С точки зрения либертанского права, подобные действия описываются четко и понятно. Это факт причинения вреда свободе и угроза причинения вреда жизни и здоровью. В случае если угрозы не были применены и те, кто это делал, добровольно отпустили заложников, фактически остается только причинение вреда свободе человека. Как и в других случаях, либертанское право основывается не на заявлениях, словах или иных предпосылках, а на фактически причиненном действиями вреде.

В связи с данным преступлением возникает один немаловажный вопрос, который в большинстве существующих сейчас законодательств решается достаточно кардинально. В большинстве стран существует принцип невыполнения требований в таких случаях, так как считается, что жесткая позиция в этом вопросе будет снижать количество желающих совершить такое действие. В чем-то, наверное, это действительно так. Но, несмотря на жесткую позицию, скажем, в тех же США, попытки захвата заложников не ушли в прошлое и остаются реалиями и поныне. Возникает вопрос, как должно реагировать общество на подобные действия и как должны вести себя силовые структуры, призванные защищать безопасность общества и граждан от подобных ситуаций. В данной ситуации вопрос далеко не однозначный. Если ставить жесткую позицию и категорически не идти на уступки выдвигаемым требованиям, это значит усиливать риск приведения угроз в исполнение, то есть повышать таким образом риск жизни и здоровью взятых в заложники граждан. С другой стороны, успешное выполнение требований преступника может привести к новым актам подобного же действия других лиц. На самом деле решение достаточно просто. Ответственность лица, совершающего действия, согласно либертанскому праву, равна действиям им совершенным. Если кто-то угрожает жизни или здоровью других граждан, выдвигая какие-то требования, то данный человек может расцениваться как психически нездоровый человек. Если его действия не идут дальше слов, то необходимо свести к минимуму риски для других людей и, ведя переговоры, (а лицо, находящееся в состоянии психического помешательства, не способно основывать свои действия на логике) возможными уговорами склонить к добровольному прекращению действий. В случае же прямого риска реального причинения вреда другим людям или тем более в случае, если такой риск был уже причинен, такое лицо подлежит незамедлительной ликвидации на месте. В случае же если заложники были отпущены и вред жизни и серьезный вред здоровью не были причинены, то совершившее данные действия лицо подлежит лишению статуса гражданской дееспособности и помещению на принудительное излечение.

Статьи УК РФ 207 и 207.2: ложное сообщение об опасности (в том числе о террористическом акте). Подобная статья относится изначально к телефонным шутникам, школьникам, сообщающим о «заложенной бомбе» в школе, чтобы сорвать уроки. Но дальнейшие ее дополнения превратились в очередной инструмент давления на свободу слова под прикрытием защиты граждан. Данные статьи устанавливают весьма крупные штрафы или лишение свободы и по факту связывают руки любым публичным высказываниям, так как назвать «заведомо ложной» можно любую информацию, с которой не согласны представители властей, и она противоречит официальной точке зрения. Естественно, под эти статьи подпадают и действия, не имеющие отношения к политическим играм, например, чьи-то глупые выходки и шутки. Проблема в том, что если это действительно привело к причинению вреда другим гражданам, тогда применение этих статей обосновано.

Впрочем, это обоснование все равно остается спорным и неоднозначным. Если кто-то ради шутки высказался в том же интернете, что, прыгнув с крыши, можно научиться летать, простите, но как можно назвать тех людей, которые приняли такое высказывание за серьезное сообщение и тем более за руководство к действию? Одно дело, когда «шутник» сообщает о заложенной где-то бомбе, в результате чего не только срывается работа какого-то учреждения, но еще вынуждены заниматься ненужной и бессмысленной работой множество человек, приехавших эту «бомбу» искать; вся эта «шутка» причиняет вполне реальный вред имуществу и отвлекает специалистов от других дел, где, возможно, они могли бы быть нужнее. Но всегда во всем должен быть разумный подход. Такая ситуация напоминает случай с американской гражданкой, отсудившей у компании по выпуску микроволновок крупную сумму на основании того, что в инструкции не было указано, что в них нельзя сушить кошек. Кошку, конечно, жалко, но если у данной гражданки, простите, по—иному не скажешь, нет мозга, и она додумалась засунуть свою кошку «на просушку» в микроволновку, то, простите, это уже проблема данной гражданки, и ей можно порекомендовать не в суд обращаться, а к психиатру сходить. В последнее время существует старательная тенденция приучения общества жить по инструкциям, указаниям, прописанным кем-то планам, установленным детализированным программам. Все это, конечно, не столь ново, и подобные попытки «приучения» общества существовали, скажем, и во времена СССР. Но на данный момент, с учетом широкого распространения интернета и цифровых технологий, подобный подход становится массовым и затрагивает самые элементарные вопросы ежедневной деятельности человека. Достаточно привести пример поведения современного человека и, скажем, аналогичную ситуацию лет двадцать назад при попытке что-то сосчитать. Сейчас мало кто трудится произвести расчёты в голове, а скорее тянутся к калькулятору на компьютере, телефоне и т.п. С одной стороны, это облегчает задачу, ускоряет процесс, снижает вероятность ошибки. Но с другой стороны элементарно отучает думать. Развитие данной тенденции не только делает человека зависимым от современных технологий в значительной степени больше, чем это было раньше, но и в результате этой зависимости делает его более беспомощным и уязвимым в отсутствии этих технологий. Более того, существуют более опасные последствия такой безусловно вредной привычки. Люди привыкают безоговорочно следовать составленным кем-то инструкциям, не задумываясь об их целесообразности и не пытаясь самостоятельно оценивать ситуацию, то есть попросту отключать мозги.

Но вернемся к упомянутым статьям УК РФ. Как уже говорилось, либертанское право оценивает, в первую очередь, последствия действия, а не сам факт действий. Категории «могло бы» или «может привести» в данном случае принципиально не рассматриваются. Свобода информации не должна никем ограничиваться. Если прямые призывы какого-то гражданина привели к действиям другого гражданина, причинившего себе вред, данный индивидуальный случай должен рассматриваться независимо от того, было ли это публично или персонально. И, как уже говорилось, стоит учитывать не только действия и слова сказавшей стороны, но и адекватность оценки этих слов тем, кто совершил в результате подобный поступок, при рассмотрении вопроса о причинении вреда самим человеком себе.

Статьи УК РФ 208-210.1. В них речь идет о различных организациях, их организации, руководстве или участии в их деятельности, организаций, основной целью которых является незаконная и противозаконная деятельность. Естественно, всегда существовали и всегда будут существовать граждане, склонные к совершению преступлений, каковы бы ни были законы. Не просто имеющие слабость и не способные удержаться от совершения незаконных поступков (как, например, в случае клептомании), а целенаправленно и осознанно связывающие свою жизнь с криминальной деятельностью, воспринимающие такой образ жизни и такое поведение не только вынужденной необходимостью, но и нормой, и даже некой положительно романтизированной (в своем роде) особенностью, своим положительным отличием от других. Естественно, всегда существовало преступное сообщество, и всегда любое государство вело с ним борьбу. Выше, когда упоминался подход либертанского права к данному вопросу, в частности, к вопросу тюремного содержания в качестве наказания вообще, уже говорилось, что концентрация криминально настроенных элементов в одном месте и практически создание своеобразной атмосферы внутреннего мира тюрем и иных аналогичных заведений, где охрана заботится преимущественно только о том, чтобы заключенные не сбежали и не проявляли явных и активных действий, нарушающих установленный режим, формируются внутренние, скрытые или полускрытые правила, порядки и структуры взаимосвязей в среде заключенных, созданию и действию которых охрана не мешает или не особо мешает. В результате формируются внутри групп заключённых своя мораль, нормы поведения, образ жизни и принципы взаимоотношений, которые приходится соблюдать всем, кто попадает в эту среду. На фоне психологической общности, в той или иной степени, связанной с общим отделением от остальных граждан и четкого разделения на группы заключенные – охранники, создается своя психологическая атмосфера, за долгие годы нахождения в которой меняются взгляды, приоритеты и ценности любого попавшего в эту среду. Таким образом, тюрьмы и иные аналогичные им заведения выпускают на свободу во многих случаях не «исправившихся» и желающих влиться в нормальную жизнь людей, а людей с измененной психикой, для которых правила и порядки воровского общества стали нормой. Учитывая, зачастую, отстранённое и настороженное отношение остальных граждан к бывшим заключенным, воспитанные во время заключения представления уголовной среды только подкрепляются и убеждают в их «правильности» тех, кто освободился. Это не безусловное правило, касающееся всех, кто прошел заключение, но во многих случаях эта схема вполне хорошо работает. Как раз к вопросу формирования преступных групп, банд и, в том числе, вооружённых группировок, многие члены таких организаций знакомились между собой именно в заключении, а оказавшись на свободе, помогали бывшим сокамерникам, «пристраивая» их к «делу».

Вопрос, что делать с членами таких организаций? Естественно, полностью искоренить их образование не получится, как минимум быстро. Тем более, учитывая возникший в постсоветское (да и бытовавший ранее, хоть и в меньшей степени) своеобразный ореол романтизации такого образа жизни, когда многие тюремные представления перешли в обычную жизнь и начали определённой частью общества восприниматься как «норма» повседневных бытовых отношений. Либертанское право рассматривает, как уже говорилось, не сами действия, а факт причинения вреда этими действиями. Естественно, что любой участник подобных организаций ответственен за те поступки, которые, в первую очередь, он совершает сам лично. Но в то же время организации, направленные на незаконную деятельность, сами по себе находятся вне закона, и их деятельность должна быть запрещена. Выше обсуждался и вопрос соучастия в причинении вреда. Любой человек, который знал о намерении другого человека причинить вред, но не попытался предотвратить эти действия, а тем более помогал в этом или организовывал такие действия, является столь же виновным в причиненном вреде, как и совершивший эти действия собственными руками. Разумеется, каждый индивидуальный случай должен рассматриваться отдельно, с учетом всех аспектов, связанных с этим происшествием. Так, молчание и невоспрепятствование в совершении причинения вреда по причине страха за жизнь своих близких и свою собственную, не делает, к примеру, человека причастным к самому преступлению, как и многие другие аспекты могут смягчать или усугублять конкретное действие. Участие в деятельности незаконных организаций, само по себе, за один факт причастности к данной организации, не должно быть наказуемо. Но любые действия, причинившие вред другим ячейкам, и все участники организации, в той или иной степени замешанные в совершении данного действия, несут ответственность за причиненный вред. Отдельный вопрос – организаторы таких структур. Организация создается, имея целенаправленную задачу – совершение действий, направленных на причинение вреда другим ячейкам. Совершенно неважно, это террористическая организация или преступная группировка. Руководитель и создатель такой организации является ответственным за все действия, совершаемые этой организацией. Хотя здесь тоже могут быть исключения, когда члены организации совершили действие без ведома и вопреки приказу руководителя, но это отдельный вопрос. Сам факт создания подобной организации уже является преступлением и требует обструкции со стороны общества. Естественно, что человек, ставший организатором преступного сообщества, теряет право считаться полноценным членом общества и утрачивает статус гражданской дееспособности. А активные действия, направленные на причинение вреда обществу и отдельно взятым ячейкам, характеризуют данного человека как имеющего опасные и вредные для общества психологические отклонения. Так как либертанское право рассматривает сам факт преднамеренного причинения вреда как психическое отклонение человека, требующее изоляции данного человека и принудительного лечения, соответствующим образом следует относиться и к таким людям, которые создают организации и группировки, направленные на причинение вреда другим ячейкам.