Поговорим об абстракциях, воспринимаемых некоторыми как незыблемые истины. Всё же перечисленное выше, в названии, сложно назвать иначе, чем абстракцией. Ну, начнём с добра и зла.

Эти понятия возводятся некоторыми в культовый ранг и утверждаются как чуть ли не факторы существующего мира. Представление о безусловном добре и зле является основой большинства религий и некоторых философий. Представление о безусловном же добре и зле является той основой, из которой вырастает конструкция различных условностей, именуемых моралью. Давайте немного порассуждаем.

Достаточно много людей воспринимают «добро» и «зло» как некоторые конкретизированные понятия. Скажу более, по сути, они не столько конкретизированы, сколько персонализированы для каждого конкретного человека. Если кто-то вас похвалил, вам улыбнулся, протянул руку помощи, вы воспринимаете этого человека как доброго, хорошего. Если же кто-то вам нагрубил, обманул, причинил вред, ваше восприятие склонится к тому, что этот человек злой, плохой.

Но конкретизация впечатлений «человек — человек» становится достаточно запутанной, ведь любой человек неоднозначен, и у каждого есть свои плюсы и минусы. И чем больше мы общаемся с каким-то человеком, тем более неоднозначным становится наше впечатление о нём. Мы видим за его внешними негативными чертами скрытые ранее для нашего взора положительные, и наоборот, за милой улыбкой и дружелюбным тоном, замечаем те черты, которые человек скрывал, и они могут оказаться далеко не приятными для нас. Крайне редко может случиться так, что отдельно взятый человек, с которым мы общаемся, станет для нас воплощением абсолютного добра или абсолютного зла, всегда найдутся какие-то черты, смягчающие или, напротив, омрачающие «идеальный» образ.

Однако, когда речь идёт не о конкретном человеке, а о неком абстрактном представителе некой конкретизированной группы, эта неопределённость смывается, и абсолютизация становится более приемлемой для нашего разума. Вот даже не про добро или зло, а про какие-то черты, которые нам свойственно приписывать группам людей – некие обобщения. «Все евреи хитрые», «все немцы педантичные», «все русские любят водку». Речь не только о национальных обобщениях, стереотипах, предрассудках, но и с тем же успехом о других. Мы обобщаем группы людей по национальному, половому, профессиональному и иным признакам. Мы приписываем некие общие черты по факту принадлежности к определённой группе. Эта группа не обязательно большая, или, напротив, весьма крупная, – всегда начинает у нас ассоциироваться с неким абстрактным типом, наделённым некими выдуманными (чаще всего) чертами, которые мы перекладываем на всех представителей данной группы.

Более того, наш разум привык к такому делению на группы, кланы, «банды», сообщества, в которых мы определяем свою причастность. И если эта группа близка нам, мы начинаем её идеализировать, приписывая ей в основном положительные черты и оправдывая любые негативные проявления как необходимые, «неизбежное зло во имя высшего добра». Напротив, в отношении групп, которые нам чужды и противоположны тем, к которым мы причисляем себя, происходит демонизация их представителей. Любые положительные черты, проявленные представителем этой группы, воспринимаются как «случайные», «выходящие за рамки» или даже как «преднамеренно показушные», а любые негативные проявления возводятся в ранг «истинной сути» и старательно афишируются.

То, что мы называем «моралью», строится на наших представлениях о «добре» и «зле». Мы устанавливаем какие-то рамки собственного поведения, которые сами же и нарушаем, находя тому оправдания. Убивать плохо, нельзя, но если это «плохой» человек, то не только можно, но и нужно. А кто такой «плохой человек», определяет наша причастность к той или иной группе, равно как и причастность другого человека к той или иной группе. То же самое касается любого иного вопроса. Забирать чужое плохо. Но если отобрать у «плохого человека» (согласно закону, согласно представлениям о морали, согласно политической идеологии), то это очень даже хорошо.

Мы вводим такие понятия, как «необходимое зло», «допустимое зло», «наименьшее зло», чтобы оправдать свои действия и даже абсолютно уверены, что действуем правильно, что совершаем зло во имя добра. Та же самая дилемма очень известна. Все знают, что Гитлер стал виновником Второй мировой войны, из-за его действий и идей погибли миллионы людей. Это околофилософская дилемма: если бы было возможно путешествовать во времени, совершил бы путешественник добро или зло, убив Гитлера до того, как он всё это совершил? Еще невинного, беззащитного ребенка, который даже не думает ни о чем подобном? Ну, или, скажем, тогда, когда он был студентом художественной школы и думал почти исключительно о картинах?

Но, делая, казалось бы, безусловный выбор, находя моральное оправдание, мы делаем шаг дальше. Если можно убить ребёнка, который вырастет и станет зачинщиком мировой войны, во имя великого блага, естественно, то что ещё можно? Многое! Во имя великого блага, во имя высшей цели, во имя добра, разумеется, велись крестовые походы. Ну, как минимум, их участники были уверены, что именно так. «Добро должно быть с кулаками». И идут благородные рыцари убивать, насиловать, грабить, жечь города. Сперва мусульман, потом разных непонятных язычников вроде прибалтийских славян и балтов, потом и вполне себе христиан, разграбив Константинополь. Высшее благо для кого? Это всегда тоже очень опосредованная идея. Высшее благо «для всех» не существует. Существует «высшее благо» для конкретной, вполне конкретизированной группы людей. «Высшее благо» для христиан (вернее, для католической церкви, если уж брать точнее), было «освобождение гроба Господня» и, соответственно, крестовые походы были инструментом достижения этого блага. Высшее благо для рабочего класса во время революции 1917 года и последующей гражданской войны было откровенным злом для определённой части населения, которую экспроприировали, расстреливали. Представьте себе, что тот же Гитлер тоже руководствовался идеей о «высшем благе». О высшем благе для немцев — покорить, подчинить остальные «низшие народы» и возвеличить свою нацию, обеспечить ей господствующее положение и процветание.

А существует ли вообще абстрагированное, «чистое» добро и зло? Или эти понятия всегда привязаны к какому-то субъекту, относительны в соответствии с его интересами, целями, взглядами, причастностью к какой-то группе? Вот вы сидите себе, любуетесь закатом, и вдруг на вашу руку сел комар. Вы его прихлопнули, даже не задумываясь. Что вы совершили? Добро? Да, защитили себя, защитили своих близких и просто посторонних людей от кровососущего гада. Но вы совершили зло в тот же момент и тем же самым действием. Лишили жизни живое существо. Существо, которое не из «злобного порыва» решило на вас напасть, а совершало биологически необходимое действие, чтобы отложить яйца и дать потомство, продолжить свой род. Вы совершили зло не только для комара. Вы лишили пищи тех животных, которые могли его съесть. Это мелкий частный случай, скажете вы? Да. Развиваем ситуацию. Рядом с городом болото. В болоте много комаров, они плодятся и залетают в город, кусают людей. Люди подумали и решили болото осушить, чтобы избавиться от комаров. «Доброе дело» во благо жителей города уничтожает целую экосистему, уничтожает место жительства и место размножения многих видов, среди которых могут оказаться и редкие, а то и вымирающие виды. Не только насекомые, но и те же растения, которые никакого вреда человеку не приносили.

Самое омерзительное оправдание человека – это то, что он совершает зло «во имя добра». Оно исходит не только из попыток оправдать свою совесть, доказать себе, что такой поступок был необходим (иной раз весьма иллюзорно доказать), но и из слабости, из неспособности признать, что человек творит зло не во имя некоего «высшего блага» или «истинного добра», а во имя собственных интересов на данный момент, которые он воспринимает как благо. Для американских переселенцев было благом истребить и загнать в резервации местных «дикарей», потому что они нападали на переселенцев и убивали их. Для фашистской Германии было благом уничтожать миллионы «лишних» людей в концлагерях. Это высшее проявление самообманывающего оправдания того, что допустимо совершать зло во имя некой высшей цели.

Абстрактного «добра» и «зла» не существует и существовать не может. Любой поступок, каким бы добрым или злым он ни казался, всегда «палка о двух концах». Любое наше действие несёт добро одной группе и зло другой. Милосердный человек увидел попавшего в ловушку волка или, скажем, орла, освободил животное, полечил его и выпустил в природу. Да, это добрый поступок, но не для тех, на кого волк или орёл охотится. Человек увидел тонущего человека и спас его, а он оказался маньяком-убийцей (та же ситуация, что и с волком). Каждый имеет право защищать свои интересы. Каждый имеет право защищать свою жизнь и здоровье, своих близких, своё имущество. Способность мыслить абстрактно сделала наш вид разумным. Но абстракции привели к абсолютизации некоторых идей. И эти абсолютизированные идеи принесли столько вреда, что представить сложно. Оправдание «стремлением к добру» и «борьбой со злом» является основой оправдания большинства войн, репрессий, геноцидов. Да чего говорить, наш вид ещё на самой ранней стадии своего существования уничтожил несколько видов других людей, живших с ним бок о бок, всё потому, что они были не такие, чужие, стало быть, воспринимались «злом», с которым наши дальние предки боролись во имя «высшего добра», надо полагать. И след этого тлетворного мышления тянется через всю историю человечества.

Отдельно хотелось бы напомнить уважаемым читателям и комментаторам в частности: будьте взаимно вежливы при общении в комментариях и соблюдайте культуру общения. Комментаторы, позволяющие себе хамство, оскорбления и нецензурные выражения в адрес автора или других комментаторов, получат предупреждение; при повторном аналогичном поведении возможен бан. Всего наилучшего!

Другие мои ресурсы:

Моя персоналка в ВК

Группа ВК «Правильный Феминизм»

Сайт «Вечевая республика»

Сайт фонда ФППД «Факел Свободы»

Telegram канал «Социал-либертанство»